Было пустынно, лес оставался достаточно далеко, гулявший по округе ветер, доносил скрипы и стоны мёртвого города. Я брёл к церкви, где собирался сделать привал. За годы наблюдений я сумел заметить, что места обладающие по настоящему сильной энергетикой, лес обходил стороной.
Церковь, к которой я направлялся, была не исключением, двигаясь по окраине города то и дело приходилось чуть углубляться в него, но то место куда я держал путь, являлось своеобразным архипелагом чистой земли.
Все слёзы, надежды, чаянья, воплотились в чёткое и стойкое информационное поле, концентрировавшееся тут не один десяток, а то и сотню лет. А как мы знаем растения пусть и мутанты, были весьма чувствительны к этому. Центры городов то же слабо подвергались нападкам леса, поскольку концентрация людей, была существенно выше.
Добраться до места было не трудно, выбрав полянку, я скинул надоевший рюкзак, уселся на мягкую траву и пару минут не делал абсолютно ни чего. Оставалось проделать ещё треть пути, поэтому я решил отобедать.
Соорудив по быстрому небольшой костерок, который почти не давал дыма, я достал из рюкзака складную стойку, миску и термос. Вылив остатки горохового супа в миску я поставил её на огонь, затем начал рыться в рюкзаке в поисках складного ножа-органайзера и случайно натолкнулся на колбы с цветами взятыми на пробу. В утробе рюкзака они светились мягким сиреневым светом, достав один из них я пристально осмотрел его, за полдня он ничуть не потерял формы, хотя теоретически растение должно было подвять. Все-таки артефакт, подумалось мне, о свойствах говорить было пока рано, но можно сказать одно, новый вид. И опять, уже который раз спросил в никуда, почему же эти штуки все называют артефактами, артефакт предполагает что-то рукотворное, но тут загадка.
Между делом, еда уже подогрелась, и я выставил на огонь кружку с водой, чтобы заварить чаю, и пообедать нормально. Пока я уминал нехитрую снедь, вода вскипела. Раздраконив армейский сухой паек, в поисках шоколадки, к моему великому разочарованию седьмой рацион её не включал, достав пачку галет, сахар и повидла, я сложил всё обратно и убрал.
Постапокалиптический мир напоминал мне походную жизнь, которой я изрядно хлебнул в детстве. Если человек дружит с головой, то ему следует опасаться только одного, другого человека. Лес не так опасен, не так давно он закончил поглощать территории и установил плавающие границы, за которые без причин пока не залезал. Мутанты, большинство из них обитали или непосредственно в лесу, или на периферии. Аномальные участки и обычные аномалии в основном были хорошо заметны, иных же выдавали косвенные признаки, заметные опытному взгляду. Лишь люди не менялись.
На востоке разгоралась война. Чёрный рынок продолжал экспансию и забирал себе новые земли, богатые как на аномальные поля, рождающие полезные штуки «артефакты», так и чистые земли на которых образовались колхозы и да же фермы, когда люди стали осваивать новые места обитания. Подконтрольные и запуганные они снабжали ставку Хана провиантом и всевозможными припасами.
Я забил табаком трубку и устроился по удобнее, и раскурил её, если уж понесло на размышления, то пусть это будет комфортно.
На горизонте возникла новая сила, Армия Возрождения. Основной костяк этих ребят был исключительно из кадровых военных, офицеров, МЧСников, они искали способы вернуть старый мир, победить лес, вернуть общество. В их идеалы уверовало довольно много людей, поэтому перевес в численности чёрного рынка не просто сошёл на нет, дело усугубилось. Возрожденцы и так были не слабыми, поскольку в большинстве своём были военными людьми, у них было превосходное снабжение. Видимо они нашли оружейные и продовольственные склады, которые заготавливались ещё до того как о пандемии стало известно широким массам, ведь с лесом велась тайная война, а когда стало ясно, что её не остановить, всё было уже готово. Военная аналитика единственная вещь которая принципиально работала на совесть в то время.
Имея поддержку людей, снаряжение, провиант, запасы топлива, доступ к технике, Армия Возрождения стала, суровой силой, в противовес Хану. Но из-за своих идей не могла реализовать планомерный поход. Ещё восточнее стали ходить слухи о сильном волнении леса, и о том что в скором времени может случится новая вспышка буйного роста растительности. Слухи крепли, а лес уже запустил свои щупальца с юго-востока на до того чистые земли, и Возрожденцы искали способы остановить угрозу.
В ставке поговаривали, что есть ещё одна сила, за исключением бродяг к коим относился и я, которые якобы могли входить в лес, их не трогали твари, и дескать они научились жить в гармонии с природой, но слухи есть слухи, из разряда не увижу – не поверю, хотя если таковые и были их было мало.
Мы же, то есть бродяги, не были группировкой, как таковой. У нас были места сбора, были лидеры, Совет Бродяг, но заставить нас собраться и дать отпор, мог либо случай, либо общий враг. Все мы были одиночками, каждый сам себе группировка. Были разумеется и люди сбивавшиеся маленькие, не многочисленные группки, отряды хотя к чему я это всё…
Время прошло, природа изменилась, ветер изменился, порядки поменялись, и мир стал другим, лишь человек остался прежним, да и война. Война никогда не изменится.
Выбив из трубки пепел, и уложив припасы обратно, я проверил, что бы ничего нигде не бренчало, проверил шнуровку на ботинках, свой ПП-19, и побрёл дальше.
Комментарии