Грин был совсем плох. Сначала поднялась температура, позже его начало тошнить, чем-то чёрным. Цвет лица, словно пьяный хамелеон, менялся от неестественно бледного, до зелёного. Хорошо хоть в пути нам не попадалось серьёзных препятствий. Всего пару раз мы, проходя мимо перекрёстков и руин магазинов, наталкивались на стайки собак. Завидев нас, они поднимали свои хищные морды, скалили зубы, порыкивали, но приближаться не спешили, увивались следом, на почтительном расстоянии. Пару раз мы выпускали по ним по паре патронов, и стаи разбегались, но неуклонно возвращались и семенили за нами. Складывалось ощущение, что вместо пяти собак, за нами плетётся уже шесть. Я оглянулся, а ведь верно. Уже шесть. Рано или поздно придётся дать бой, но лучше бы поздно.
КВАДовцы уже начали выдыхаться, пусть и прошли мы две трети пути, и уже можно было в предзакатной дымке увидеть шпиль Петропавловской крепости. Кронверкский проспект напоминал сильно пересечённую местность. Трава по колено, холмы и буераки, ямы и битый асфальт, обломки зданий и брошенные машины. На дороге впереди, был сильный затор из горевших машин и общественного транспорта, не хотелось бы мне обходить, через Александровский парк, но видать придётся. Там и одному-то пройти проблематично, а с балластом в виде груза триста, и подавно.
Проходя по парковой зоне, можно было залюбоваться, если бы у нас на хвосте не сидела стая уже в десяток голов. Деревья образовывали причудливые арки, сплетаясь кронами у самых вершин. Света почти не было и мы шли с фонарями. Алеющий закат, то и дело пробивался сквозь них, но очень редко, а за спинами всё нарастало порыкивание, да подвывание.
Оборачиваться решительно не хотелось, собаки уже не просто следовали за нами, они открыто преследовали нас, и когда их станет, больше двух десятков, они кинутся.
«Накаркал»
Проход был достаточно узок. Деревья не просто образовывали арки, по сторонам от протоптанной тропинки кустарники и деревья стояли, чуть ли не сплошной стеной.
-Так, народ последний рывок, до Крепости рукой подать. Олесь, веди, впереди вроде бы чисто, но всё равно посматривай.
Та кивнула, а я чуть отстал, была одна мыслишка. В контейнере всё ещё оставалась три рубина. Включить, скинуть на тропу, отойти метров на десять, ждать. Первые собаки появились спустя несколько секунд, и я тут же зарядил по ним длинной очередью. А в потолок арки уже взлетали, раскрутившись в огненном вихре, артефакты. Завораживает, чем-то да же салют напоминает. Лицо, обдало жаром, а весь тоннель заполонил оглушительный гвалт. Собаки выли и носились распространяя пламя между сородичами, вонь и дым от палёных шкур вскоре заполнил всё пространство.
Я чуть не наскочил на не так далеко ушедших товарищей. Девушка уже впряглась впереди, на пару с Амурским они на предельной скорости тащили импровизированные носилки, я схватил вторую ручку сзади, Влад тут же перестроился, и уже вчетвером мы вышли из сени деревьев.
Перед нами раскинулась набережная, ветхий мост и, побитая природой стена, Иоановского равелина.
На мосту нас уже встречали люди, в переделанных из пожарных, костюмах с разномастным оружием в руках. Стволы не двусмысленно были направлены в нас, пришлось сбавить скорость. Но бойцы Крепости, видимо признав Олесю, целили уже не в нас, а в то, что было за нами, я обернулся. Из-под тени деревьев вышли обгорелые собаки и уже не с гастрономическим интересом, их было много. Голов сорок. Обгоревшие, злые, с налитыми кровью глазами, и дымящимися шкурами. Через обугленную, потрескавшуюся шкуру сочилась сукровица, с клыков капала слюна, они уже не выли, только, скалились и рычали. Картину довершала огромная псина, раза в три больше сородичей, сидящая чуть в стороне от остальных, левый глаз, как и пол морды у собаки были обожжены, но правый светился, словно кто-то зажёг мощный фонарь в черепе пса, и лучик света, пройдя сквозь налитый кровью глаз, выдавал чуть красноватое свечение. Жутковатая картина, про такое говорят, во сне увидишь, топором не отмахнешься. Одним словом вожак.
Мы уже были у самих ворот когда, вожак одним прыжком встал во главе своей своры, и лёгкой трусцой, постепенно ускоряясь, взял курс к мосту. Защитники Иоановских ворот отстреливались, отходя к Крепости, и не жалея патронов полосовали стаю. Получившие свой гостинец твари зачастую просто спотыкались, или тормозили, а следом бегущие уже подминали их под себя, изрывая острыми когтями шкуры упавших.
Занеся Грина за стену, мы с Амурским выскочили поддержать огнём обороняющихся. В последних лучах закатившегося солнца блеснули клыки вожака, впивающиеся в горло, нерасторопному бойцу охраны, буквально сминая тяжёлой челюстью шейные позвонки. Похоже, малокалиберный патрон был такой зверюге, всё равно, что слону дробина. Но как только Гигантская тварь ступила на мост, со стены равелина заработала пара станковых пулемётов. Получив по хребтине пару пуль, тварь ретировалась, уходя большими прыжками обратно в чащу Александровского парка, так и не выпустив из зубов жертву. Остальная же свора да же не успела затормозить, как две огненных линии прочертили по ним пару строк, собаки кинулись в рассыпную, точнее кинулись, кто мог. Передние ряды просто смяло пулемётным огнём.
Бой был окончен, а за стеной Крепости разгорался спор, на высоких тонах.
-Я тебя ещё раз спрашиваю, кого ты притащила? – Над моей подругой возвышалась статная фигура человека, закованного в доспехи, напоминающие те, что были на защитниках равелина. Только если на рядовых бойцах была несколько свободная форма, то на буяне был, чуть ли не скафандр, закрывающий лицо забралом. Девушка смотрелась жалко на его фоне и внутренний голос, скотина, толкнул вклиниться в разбор полётов.
-А в чём собственно дело?
-С тобой чужак мы позже разберёмся, сейчас я разговариваю с предателем, пришедшим в Крепость с незваными гостями.
-У вас торговцы тоже считаются незваными гостями? – Решил импровизировать я.
На этот раз главнюк повернулся ко мне и пару секунд смотрел. А вообще напрягает, когда не можешь разглядеть, что за забралом. Ни лица, ни глаз, и не поймёшь, что тот сделает в следующий момент.
-Сразу нужно было с этого начать. У вас есть договор с губернатором?
-Нет, но очень хочу заключить, в кратчайшие сроки, и если можно, то товарища нашего определить к врачу, его твари покусали, нужна помощь.
-Семак, Антон, проводите наших гостей в лазарет, — те, кого он назвал, кивнули в сторону носилок и отошли в сторонку, а Амурскому и Владу снова пришлось тащить носилки. – А теперь пройдёмся с вами к губернатору, и если вы те за кого себя выдаёте, то договоримся, если нет… — Он многозначительно промолчал.
Мы прошли в центр Крепости, там, насколько я помнил, находился Комендантский дом, бывший когда-то музеем Петербурга. От старой краски остались лишь воспоминания. Некогда красные стены покрывали трещинки, и остатки краски. Местами окна были выбиты, а где-то горел свет. Вообще Петропавловка достаточно хорошо сохранилась, только почти вся растительность была вытоптана. Стены некоторых строений обветшали, в равелинах и бастионах располагались пулеметные гнёзда и мощные прожектора. В дальних концах был слышен шум обычного домашнего скота и птицы.
…Надо же, интересно, сколько тут народу?…
«Сотен пять, укрепление, что надо»
…Это был вопрос риторический…
«Ты лучше скажи мне, о чём ты собрался с губернатором договариваться»
…Да, сам не знаю, по ходу пьесы определимся, тут я не задержусь, можно и соврать с три короба…
«Мы же хотели здесь остаться»
…Я в раздумьях…
«Что изменилось?»
…А сам как думаешь? Она…
«Не думаю, что она, захочет уходить»
…Ну может и не уходить, как карта ляжет, и вообще у нас есть квест…
«А не всё ли равно теперь, мы и так отхапали дичайший приз, такого просто не могло быть, чудо, меня например всё устраивает»
…Но изначально мы шли узнать, что к чему, и я не намерен сходить с дистанции, вот если концы в воду уйдут, тогда другой разговор, а пока квест есть квест…
«Дятел, а что ты ей скажешь? Извини мол, служба? Я бы по голове бы зарядил, ну или разрядил как вариант»
…Посидит в крепости, ничего ей не сделается, к чёрту на рога я её не потащу…
«Ты её руку для начала отпусти, а потом гуляй, ты физически-то сможешь от неё отлипнуть?»
Я заметил, что всю дорогу до центра Крепости и до самого кабинета губернатора, я держал её за руку, а она улыбалась. Чёрт знает, что со мной творится. Но отпускать не хочется, совсем. В итоге, главнюк, как я про себя его окрестил, постучал в двери с аккуратной табличкой, что-то послышалось из-за двери, и он исчез за ней, кинув напоследок, ждите.
Правда сказать, заскучать мы не успели, через пару минут мы уже стояли перед тем, кто звал себя губернатор. Это был мужчина неопределённого возраста, такой тип, когда точно и не определишь за сорок мужику или уже за пятьдесят. Одет был в поношенный костюм тройку, а лицо некогда строгим, стало заплывать жирком. Что поделать болезнь королей, что может позволить себе тот, кто управляет крепостью, но не наделён особыми целями? Например, гедонизм.
-Добро пожаловать в город в городе, или как мы все его зовём Крепость. – Начал заливать губернатор, мягким баритоном. – Должно быть издалека пришли, вы явно не похожи ни на одного из Здешних мест, откуда вы?
-Как вы правильно заметили, издалека. С нашим другом приключилась история и в первую очередь нас интересуют медикаменты, во вторую очередь патроны.
-Ну этого у нас хватает, и торговаться мы умеем и очень даже любим, но мой помощник сказал у вас нет ничего на обмен, мы привыкли к бартерной системе. Оружие нас не интересует, аномальные штуки тоже, чем вы намерены платить за наш товар?
Я покопался в рюкзаке и достал пластинку, я специально делал это, как можно медленнее, чтобы понаблюдать реакцию. Похоже, золото было в цене и здесь, в глазах старика блеснули жадные искорки, кадык заходил на горле. Ну раз одна пластинка оказала такой эффект, то можно играть по крупному, я достал ещё три. Это уже было маленькое состояние, за это на просторах Украины можно было бы не плохой автомат взять, там ходили не стограммовые слитки, а пластинки грамм в пятнадцать, десять. Но когда деньги легко приходят, всегда их не особо ценишь, до тех пор, пока не припрёт.
Должный эффект я возымел, и теперь следовало ковать железо пока горячо. Дальше разговор складывался в положительную сторону, только помощник губернатора напрягал, он даже в кабинете начальника шлем с забралом не снимал.
Через полчаса, когда мы всё утрясли, нас направили в местный госпиталь. Грин, как оказалось, попал к врачам вовремя, ещё час-два и не откачали бы, а так лежит, прокапывается, клизмы животворящие получает, красота. Наблюдать сей процесс, мы отказались и пошли во двор.
Нас определили в довольно уютный домик, явно построенный уже после пандемии, может специально для гостей или торговцев старались. Хотя и обращались с нами как с гостями, я постоянно чувствовал слежку. И ежу было понятно, что местный царёк работает на показуху, его охрана мне не понравилась куда больше. Одно дело врать в лицо и не краснеть, я это понял, он это понял, но для баланса дерьма в природе, мы улыбнулись друг другу, когда я расплатился, пожали руки и на этом история можно сказать кончилась. Однако его безликая подпевала тенью следовала по пятам. Кстати о подпевалах, его помощник не только не проявлял такта, он откровенно лез в конфронтацию и это мне совсем не нравилось. Наверняка можно будет потом Олесю расспросить, что это за фрукт.
В дверь постучали и внесли наш заказ. Патроны, запайки с сухпайками, вода, и что, наверное, самое главное горячий ужин. Сегодня у меня была картоха с тушёнкой и запотевшая бутылка водки. Вот чего не люблю того не люблю, но надо, уже на протяжении пары дней нервная система получает такой удар, что хочешь не хочешь а допинг глотать придётся.
Ужинали мы за большим столом, видно сделанным человеком со знанием, гладенький, ровный, удобный, а что ещё для счастья нужно. Вечер тянулся неспешно, напряжение последних дней отпускало. Амурский травил байки, не таким уж и серьёзным оказался, это на деле он был спецом, а под градусом, вполне добродушный малый. Когда народ начал разбредаться по койкам, я решил немного проветрится.
На стене Крепости меня восприняли вполне добродушно, и сперва лезли с расспросами, но, поняв, что к беседе я не расположен, просто удалились.
Ночь была облачной, но всё равно светлой. С реки, на Зотов бастион, на котором я расположился, дул прохладный ветерок, а я смотрел, как сизый дымок из трубки подхватывается ветром и завивается причудливыми узорами.
…Занятное дело, искал одно, нашёл другое, зачем и куда перемешалось и опять это перепутье…
«Нужно ли оно нам?»
…Видимо да, ведь это шанс для всех…
«И снова ты надеждой человечества себя возомнил, у тебя своя история, такая маленькая ни кому не нужная история»
…Да и написана эта история в маленькой книжице, и таких книг уже несколько, вот тебе и юность, тут тебе и отрочество, там же и катастрофа перевернувшая мир и смерть …
«А интересная мысль, жизнь и вправду напоминает библиотеку, отдельно взятые люди, истории, записанные и законченные, отложенные на полку, так как их уже не изменить, и ходят те истории по людям, передаются в устной форме как рассказы и легенды, слушай, а красиво, я даже как то воодушевился»
…И вот смотри, какая штука, кульминацию мы вроде прошли и «эндшпиль», как говорили немцы, уже не за горами, герой получил девушку, прошёл путь с боевыми товарищами, и приплыл к тихой гавани, что дальше?…
«Друг ты у руля, хоть мы сейчас и обсуждаем, будто бы книгу, пишем историю то же мы, ну фактически ты, но все-таки мы»
…Значит нужно-таки идти в институт…
«А с девушкой что решим?»
…Тут оставлю, уже много раз могли гробануться, не хочу терять её ещё раз, тем более, я не особо верю губернатору, всё можно купить и продать, но так же можно и передумать, если цена вдруг устраивать перестанет, да и Грину не помешает компания, когда очнётся…
«Значит, решили?»
Вопрос остался без ответа, нечего было отвечать. В Крепости было не уютно, и не в людях дело, обычные добродушные, держатся за свой дом, отстаивают свой уголок, живут. Но за углами древних построек скрываются тени, как она говорила, «личная гвардия». Что-то они темнят, и желтоглазые пропадают. А что готовит день грядущий, совсем не известно.
Видимо я настолько ушёл в себя, что и не заметил осторожных шагов сзади. Она подошла почти не слышно и села рядом со мной. Мы просто сидели и смотрели в темнеющий горизонт, облака скрыли луну, стало совсем темно. Я же хотел было уходить, но она придержала меня за руку и кивнула в сторону берега.
Там на набережной, которая заросла мощными корнями, взвившимися вверх, словно терновый куст, начали загораться огоньки. Пока ещё бледные искорки появлялись, то тут, то там. Сотни маленьких огоньков. Они напоминали ночное безоблачное небо, огоньки были подобны звёздам, они объединялись в причудливые узоры, и смотрелось это всё просто волшебно.
-Я иногда сюда прихожу, посмотреть на светлячков. В Петербурге очень часто низкие серые облака заслоняют небосвод, а порой так хочется посмотреть на звёзды. – В полголоса сказала она. – Завтра будет гроза или сегодня ночью, а после неё, животные опять сойдут с ума, и будут кидаться на стены. Каждый раз так. За что природа ополчилась на нас?
— За всё «хорошее», мы просто загадили свой мир, и вот она пытается восстановить всё, и попутно наказать зарвавшегося хомосапиенса, ну это лично моя теория.
-А почему тогда она не остановилась, когда достигла своего, где поля, леса, горы. Почему мы сидим на крохотном участке земли среди монстров? Почему прячемся от гроз?
-Видимо, потому что она не закончила, и что будет в итоге, я не знаю. – Я взял её за руки и посмотрел в эти глаза, цвета янтаря. Ещё недавно вызывавших ненужные вопросы. – Пока я тут сидел, у меня родилась новая теория. Отрезки нашей жизни можно поделить на книги. Законченные произведения, которые человек ставит на полки памяти, и достаёт их, когда вспоминает, перечитывает яркие моменты, пролистывает плохие. У кого-то книжный шкаф побольше, у кого-то поменьше, но у всех есть то, чем они дорожат. Так вот к чему я это. Следующую книгу, я хочу писать с тобой, и неважно где, неважно как, но перед тем как я уйду, я хочу поставить на свою полку толстый том сочинений, который никто и никогда у меня уже не отнимет. – Я улыбнулся и поцеловал её.
Мы, наверное, долго стояли и смотрели вдаль, в наше будущее. Для себя я твёрдо решил, если планета захочет выкинуть очередной фортель, нужно к этому подготовиться, если не ради остальных, то ради неё.
«Вот теперь ты уже говоришь как белый человек, не думай о счастье для всех, проси за себя»
…Но если попутно помогу и другим, ведь, тоже хорошо?…
«Когда есть приоритеты, это уже хорошо, а если мимоходом и карму поправим, так вообще замечательно…»
Додумать эту мысль Шиза не успела, на небе на севере проскочила ярчайшая вспышка, разрезавшая небо напополам, но грома не было, только низкий тяжёлый удар «тууумм» за которым последовала следующая вспышка, отпечатавшая на сетчатке, и следом уже сотни молний ударили в землю, и раскатистый низкие удары начали бить по ушам. С реки, будто сумасшедший, подул порывистый ветер, заволновались растения. Сильные волны разбивались о гранитные камни берега, и стены Крепости.
Комментарии