Глава 1 «Мустанг зоны»

 

В кармане завибрировал КПК, выводя Стрелка из дремы. Перед тем как открыть глаза руки привычным движением проверили ствол, а уши уловили знакомые звуки. Блок пост Долга на Свалке не менялся, бурчащий проклятия прапор неподалеку от ворот на тропе в Бар, Макс Любер с Пулей устраивали молодняку экспресс допросы с пристрастиями и огромным количеством вводных, заставляя думать своей головой, а вдруг командира убьют, ты что, тоже застрелишься? Нет. Ты должен выжить и отомстить за друзей – это и еще много чего вместе и есть «Долг». Все было как всегда. Стрелку нравился этот спокойный уголок зоны за исключением редких моментов когда по непонятной причине из Темной Долины перли кабаны. Что их заставляет лезть толпой на пост Долга было не ясно, и попытки выяснить всегда заканчивались одинаково. Дозорный, выставляемый на дальнем подступе, то спит, то отлить отойдет, то ворон считает, а живность, спокойно пройдя мимо, начинает разгон и на полном ходу налетает на блокпост.  Долговцы всегда в рацию орут, что нужна помощь, и она иногда приходит, иногда нет. Но кабаны и дико-дерзкие тушканы — это серьезный противник и каждый раз, услышав эту фразу от долговцев, так и подмывало заржать на всю Зону, но каждый раз сдерживался, понимая комичность ситуации.

Все, харэ балдеть. Кто там и что хочет от него. Открыв КПК, не вставая с импровизированного ложа в вагончике поста. Опять этому Бармену что-то надо. Жлоб мордатый. Ох сорвусь как-нибудь и подарю ему грену, а колечко себе оставлю, как говорят, на долгую и счастливую память. Выругавшись еще раз-другой, начал выползать с великой неохотой из спальника. Свернув в рулон свое ложе и прикрепив к днищу рюкзака, достав получерствый батон, начал его методично измельчать и поглощать. Закончив, поплелся наружу. Увидев недовольное лицо Меченого, Прапор в своей манере начал первым:

-Ну, и чаво то ты, батька, так рано поднялся, иль мои оболтусы растревожили твой сон, так ты молви, друг ситцевый, слово, всех велю казнить!

-Да не, спасибо Вам, ребята! Пора уж мне. Бармен чего-то опять хочет, тоже мне индеец Хитрый Зад!

-Ха-ха-ха-ха-ха, это Бармен-то индеец? Ха-ха-ха! Все, шагай давай к Хитрому Заду, а то начнешь опять чудить, и мы опять зверье прозявим, как в прошлый раз. Кабаны нас по кругу гоняют, а мы ржем как дебилы и отстреливаемся, а попасть-то и не удается. Валю от одного кабана, догоняю другого и даю ему пинка, чтобы быстрее бёгла туша. Я потом до вечера ржал, а когда не ржал, то штаны проверял — нет ли там того, чем кровососу глаза замазать можно. — И уже спокойным и ровным голосом прапор добавил: — Удачной охоты тебе, Бродяга! Мы всегда рады тебя видеть, даже если явишься как монолитовец, но без проповедей.

Стрелок привычным жестом отсалютовал, развернулся и побрел в сторону Бара. Даже в этой сонной и не торопливой походке удаляющегося человека было видно кошачью грацию и способность изменить не только скорость, но и направление движения в любую из 6 сторон света. Это был гость, приближение которого Прапор чуял за версту и начинал разгон вверенного ему подразделения. Еще бы, то аптечек с бинтами оставит, то водки припрет с закусью, то просто патронов вывалит пару цинков. Где он это все берет, не ясно? При этом ничего взамен не просит. Вот и вчера припер сотни три патронов к пулемету. Немного, конечно, но чтобы причесать пару косяков кабанов достаточно. От Воронина такого хрен дождешься. Стрелок шел не пригибаясь, и руки болтались вдоль тела как плети, не прикасаясь к чему бы то ни было, а то ведь Прапор по утру дважды гонял по дороге в сторону Бара, по трое то Макса, то Пулю с парой салаг — типа, пробежка физо. Воин должен быть готов к таким вещам. В действительности все было проще – Прапор больше не мог ничем помочь Меченому в его скитаниях, кроме как расчистить дорогу в Бар от неожиданностей. Пусть идет спокойно по дороге хоть каких-то 2 или 3 км, войдет в тонус, а после ему и сам черт будет не страшен. Прапор всегда стоял на месте, глядя в спину удаляющемуся Меченому. Когда тот скрывался за горизонт, на пост обрушивался мини-выброс адреналина у Прапора. Развернувшись на одних каблуках и набирая воздуха в грудь… Тут из вагончика выскакивает салага и, на ходу показывая с пяток аптечек, кричит: тов. Прапорщик, Ваш гость забыл аптечки, я мигом догоню…

-Стоять! Прапор повернулся и вновь посмотрел на пустой горизонт… Это было в стиле Меченого, продавать — не продавал, а так, типа забыл. Ну шагай, бродяга, и пусть аномалии отойдут в сторонку с твоего пути! Повернувшись и оглядев добра молодца, тихо сказал: «Положи в общий ящик в вагончике, потом отдадим, когда явится.»

-А если…

Прапор, сжав кулаки, ждал продолжения фразы. Уловив изменение настроение командира, боец, помявшись, продолжил:

-А если… ну… это… украдут?

Улыбнувшись самому себе и махнув рукой: — В ящик.

-Есть.

Прапор опять повернулся и, глядя на дорогу в сторону Бара, вспомнил тот день. Мд-а-а-а, побегали тогда, покуда весь пост не нашел себе места на плитах, деревьях, пара бойцов умудрилась на вагончик залезть. А начиналось все так хорошо. За пару дней до этого из Темной Долины в Бар шел сталкер и рассказывал, что в долине кабанов развелось уйма. Значит скоро часть будет переть сюда, а с патронами был напряг. Воронину отправили гонца за боеприпасами, но тот где-то пропал по дороге. Прапор долго не ложился спать, перенервничав, под утро свалился с ног и уснул. Разбудил его хохот у костра. Вскакивая и на ходу подбирая слова, которыми будет устраивать разгон, увидел Меченого у костра, аж замер. Теперь отобьёмся точно. Подойдя ближе и протягивая руку, сказал: «А, это ты тут мне дисциплину разлагаешь, Меченый!»

Осмотревшись, увидел на ящике у вагончика принесенные Меченым патроны, позвал одного часового и велел зарядить все магазины, а после передать команду следующему. Там были и патроны к его пулемету. А Меченый все это время чудил у костра, рассказывая о своих похождениях. Прапор, слушая, еле сдерживал слезы. Но сказка не может быть вечной, и тут у Меченого в кармане затрещал КПК. Взглянув в него, сразу вскочил на ноги и, на ходу отсалютовав, как всегда левой, рванул в сторону ангара. Кого-то подперло и крепко, иначе Меченый не понесся бы, сломя голову, перепрыгивая кусты на ходу. Еще обсуждая рассказы Меченого и ухахатываясь, не заметили как к блок посту подошли кабаны и начали не спеша выходить из-за плит. Вот тут и началось все. Драпая от одной зверюги и догоняя другую, Прапор жалел что не зарядил ствол и, не долго думая, ткнул стволом кабана в зад, и, самое обидное, попал куда не нужно было. Кабан, завизжав, крутанул своей «талийкой» и вырвал пулемет из рук. Пока Прапор добежал до дерева и вскарабкался на него, все остальные то ржали, то стреляли, уже находясь на своих насестах, ну прям как боевые петухи. Кабан же со стволом в заднице визжал на всю Свалку и нарезал круги по посту, разбрасывая своих же собратьев, пока очередь не остановила его. Количество стреляющих уменьшалось, заканчивались патроны, но и кабанов становилось все меньше и меньше, пока не остался один. А патронов и того меньше.   

Макс Любер все еще стрелял из своего «Вальтера», когда кабан подбежал к плитам, где сидел Макс с парой воинов, и пытался их достать. Макс уперто стрелял и тут, то ли патроны закончились, то ли ствол заклинило, тогда он метнул его в тушу и с криком «Сууукааа, задавлю!» прыгнул кабану на спину, и обхватил руками неслабую шейку. Кабан видать был еще не объезженным мустангом и, дрессуре поддаваться не желая, рванул наутек с поста, унося на спине Макса. Выскочив за ограждение, взбрыкнул, и Макс, описав дугу в воздухе, полетел в кусты. Кабан не сбавляя скорости, продолжил бежать дальше, но два выстрела из дробовика сбили тушу с ног и, проскользив пару метров, кабан затих. Из-за дерева вышел сталкер, перезаряжая охотничью двустволку. Подошел к кабану и оглядев тушу, закинул на плечо своё ружьё.

Зашел на блок пост, наблюдая как с разных мест слезают бравые вояки и ржут как лошади. Затем они начали лазить между туш, поднимая кто оружие, кто флягу. Пара долговцев, тыкая пальцами в труп кабана, ухахатывались. К нему подошел Прапор, давясь смехом и пытаясь говорить уверенным голосом, произнес: «За спасение личного состава объявляю Вам благодарность и в награду можете без пошлины ходить тут хоть целый день. Вдруг начали ломаться ветки, и все слегка поутихли, наблюдая как из куста выползает, хромая на обе ноги и матерясь, Макс. Народ опять начал смеяться. Заходя, Макс начал причитать: «Не, мужики, ну вы видели, видели, вот это зверюга. А как я его поймал, вы видели? Из этих цепких рук еще никто не вырывался! — И уже каким-то обиженным голосом добавил: — А этот вырвался!» Опять над Свалкой покатилось эхо истерического смеха.

 

Комментарии

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы оставлять комментарии.

Читайте также