Наверное, самой заветной и самой несбыточной для людей была мечта о перемещениях во времени. Думается, у каждого возникало желание вернуться на какой-то этап своей жизни и сделать всё по-другому. Но воплотить это на деле не представлялось возможным. И как часто бывает, учёные, занимаясь одним делом, случайно обнаруживают другое свойство, так сказать побочный эффект их работы. Так случилось и на этот раз.
В лаборатории квантовой физики мы с группой физиков работали над проектом мгновенного перемещения в пространстве живых организмов, говоря простым языком — работали над рабочим образцом телепорта. Первые опыты, которые мы проводили с крысами, вселяли нам чувство радужного оптимизма. Подопытные крысы благополучно исчезали в отправной камере, и тут же в полном здравии появлялись в приёмной камере, в другой части нашего института. Крысы, озирались по сторонам и не понимали нашего ликования, но если бы они могли выражать чувства то, конечно же, были бы счастливы, разделить нашу радость.
Затем, после того как мы удачно телепортировали кроликов и маленькую шимпанзе, настал момент, когда аппарат надо было опробовать на живом человеке. Нисколько не раздумывая, я вызвался добровольцем. К моему удивлению никто и не пытался меня отговорить. После непродолжительной подготовки и столь же беглого медицинского осмотра я стоял в первой камере. Мне хотелось, чтобы меня запомнили навсегда, и гордо, насколько это было возможно, прикрывая одной рукой свой срам, другую поднял над головой и почему-то произнёс:
— Поехали!
***
После того, как я оказался в другой части нашего здания, мне и рассказать-то было нечего. Мне показалось, что я моргнул, и тут же очутился в другой камере. И всё. Это всё, что я мог рассказать о моём первом опыте телепортации. Сказать честно, меня больше волновала моя нагота. А ещё я думал о том, что скажу людям, которые встретят меня. Хотелось, чтобы это была историческая речь, которую будут цитировать потомки и, с гордостью будут произносить моё имя, но в голову лезло только: «Это ещё один маленький шаг для человека, но гигантский скачок для всего человечества». Не успел я насладиться своими мечтами, как дверца камеры открылась, и я вышел в помещение полной людьми. Застенчиво улыбаясь, и всё ещё прикрывая руками причинное место, я кивнул головой и произнёс в нависшую тишину:
— Привет.
Радостное оживление прошло по толпе. Кто-то догадался принести мне халат и прикрыть мою наготу. Мне наперебой задавали вопросы, ответы на которые я не мог дать. Мои сослуживцы подходили ко мне и хлопали по плечу, в знак поддержки и уважения. Тут народ расступился, пропуская руководителя нашей группы.
— Андрей, прошу пройти за мной в кабинет, — коротко скомандовал Дмитрий Витальевич.
Войдя в кабинет, руководитель указал рукой на мою одежду, сложенную на стуле и попросил меня одеться. Пока я переодевался, он тактично отвернулся и смотрел за окно, где белый пушистый снег ровным покрывалом лежал на земле и на деревьях. Снег искрился в лучах яркого солнца, словно поверх него посыпали жемчужной пыли. «Стоп! Какой снег в августе?», — подумал я, и с раскрытым ртом направился к окну, на ходу затягивая ремень на брюках. Уловив движение за спиной, Дмитрий Витальевич обернулся и обратился ко мне.
— Об этом я и хотел с вами поговорить, Андрей, — Дмитрий Витальевич аккуратно взял меня под руки и усадил в кожаное кресло, в глубине кабинета. Он сам сел напротив меня в другое кресло, опираясь локтями на колени, он соединил кончики пальцев обеих рук.
— Я право не знаю с чего начать. Опьянённые своими первыми успехами мы забыли подстраховаться и беспечно положились на волю случая. Нам казалось, что мы были на пороге великого открытия. Да что я вам рассказываю, вы и сами там были. Как я уже отметил, из-за нашей халатности, мы не учли объём передаваемой информации между камерами.
Дмитрий Витальевич откинулся на спинку кресла и, потирая лоб пальцами правой руки продолжил.
— После начала эксперимента с вами, наши системы не выдержали нагрузки, — он сделал небольшую паузу и сдвинул брови, — система не успевала обработать поступающий объём информации, мы были вынуждены закольцевать ваш поток между камерами, одновременно занимаясь усовершенствованием вычислительных систем. Вас не было шесть месяцев.
Мужчина замолчал и смотрел на мою заторможенную реакцию. Я же не мог переосмыслить сказанного своим руководителем, с грустью смотрел на снег за окном и думал о пропавшем отпуске в бархатный сезон на берегу средиземного моря. Мне вдруг стало до боли обидно за сгоревшие путёвки, я до боли сжал кулаки, а в глазах от обиды проступила слеза. Тем временем Дмитрий Витальевич продолжил.
— Я разделяю ваше волнение и радость, Андрей. Хочу сказать вам, Вы первый человек, победивший время.
Комментарии